Troy Montgomery | Трой Монтгомери | 37 y.o.[look like: Jon Bernthal]
Трой принципиальный, никто и ничто не способно его переубедить. Он ни с кем не делится своими мыслями или чувствами, по натуре – одиночка. Легко расстается с людьми, так как не хочет привязываться. Физически и морально крепок, владеет всеми навыками матерого охотника, склонен просчитывать все ходы наперед.
Трой переехал в Чарлстон в поисках спокойной жизни. Пять лет назад вампиры убили его жену и дочь, отчего в мужчине проснулось желание отомстить и отправить к дьяволу кровососущих тварей. Он встретил семью охотников, которые обучили его ремеслу. Спустя год Трой выследил убийц и вогнал каждому по деревяшке в сердце, затем сжег тела дотла, чтобы быть уверенным в том, что они не восстанут. Остановиться он уже не мог, действовал в состоянии куража и странной эйфории и продолжал истреблять вампиров, оборотней и иных темных существ, попадающихся на пути, считая, что так восстанавливает справедливость и спасает людей. Однако на пути попалась девушка, в которую Трой влюбился. Они долго встречались, пока не открылось, что она – оборотень. Мужчина не мог изменить своих радикальных взглядов, но и убить не поднялась рука. Он осознал, что слишком увлекся охотой, захотел остановиться, но, на большой скорости это сложно сделать. Разорвал отношения и отправился на поиски места, где смог бы отдохнуть и отключить в голове «программу по убийствам».

Ruth Haggard | Рут Хэггард | 24 y.o.[looks like: Tracy Spiridakos]
Пока ее ровесницы подбирают куклам платья, Рут учится ставить силки на мелкую дичь, бесшумно красться по лесу и к нему же прислушиваться. А еще отличать ядовитую флору от вполне съедобной, оказывать посильную первую помощь, маскироваться, прятаться и защищаться, если убежать не удалось. Рут не знает матери, но память о ней в семье сродни святыне и окрашена исключительно в светлые и теплые тона. Рут не было и месяца, когда мать погибла, и своих воспоминаний о ней у девочки попросту быть не может, но фотографии и рассказы отца восполняют пустые места. Хэггард воспитывает дочь сам, да и в целом та растет в окружении мужчин: пусть живут они и вдвоем, но в гости нередко заезжают его друзья и родные дяди (один из которых приходится братом погибшей матери). Джон Хэггард с малых лет обучает Рут всему, но от правды старается держать подальше: для дочери он - обычный охотник. Отставной военный, на гражданке нашедший себе призвание и покой в работе на лесопилке и отстреле дичи по выходным. Рут ходит в местную школу, хотя все чаще оттуда сбегает: оставаться дома на хозяйстве или проводить время с отцом на лесопилке ей по душе куда больше нудных уроков. Их домик на отшибе Айдахо не изобилует соседскими строениями, но младшей Хэггард никогда не бывает скучно с псом Дрэксом и самым-лучшим-на-свете другом Томми. Легенда работает исправно, и твари из фильмов и сказок там же и остаются до того дня, когда Рут сбегает из детского лагеря и, никак не предупредив заранее, возвращается домой намного раньше запланированного срока. Дом пуст, девочка отправляется искать отца в стареньком амбаре неподалеку, два набора голосов и сопутствующая возня заставляют ее сбавить шаг и прислушаться, но слов толком не разобрать, из щели же приоткрытой двери ее взгляд выдирает надолго впоследствии засевшую в памяти картину: отец убивает человека, а крик Рут оглушает всю округу, пока сама она в шоке несется от амбара прочь. После все встанет на свои места: Джон объяснит, что убил не человека, но тварь, попутно рассказывая об их существовании, как таковом, и собственном ремесле. Информация уляжется внутри постепенно, осознание пройдет поэтапно, понимание и вовсе придет со временем лишь. Джон раздосадованно извинится, кажется, еще с тысячу раз и еще долго будет сетовать на произошедшее после: понимая даже, что вечно держать все в тайне не выйдет, внутри он все же отчаянно надеялся на эту утопию, и уж точно не хотел, чтобы Рут увидела эта, а не просто узнала со слов. Но случай был исключительным: тварь сама вышла на их дом, а обстоятельства сложились, как сложились. К ночи в гостиной их дома яблоку негде было упасть: съехались все друзья и оба дяди, которые, как теперь выяснились, также все поголовно были охотниками на нечисть. Рут и Томми наблюдали за ними с лестницы, почесывая за ухом Дрэкса, тревожно поскуливавшего порой. Вердикт был вынесен, и уже на следующее утро Рут через пыльное стекло на прощанье махала рукой стремительно удаляющейся фигуре Томми. Когда они перебрались в Вайоминг, Рут едва исполнилось двенадцать лет, но оседлой жизни с тех пор она больше не знала: каждые полгода, в лучшем случае год они переезжали в новое место. Вереница школ и городов, случайных знакомых и приятелей, которым никогда не суждено было дорасти до друзей. Рут привыкла полагаться на семью, друзья отца, в конечном итоге, стали и ее друзьями, а первый нелепый роман случился с сыном одного из них. Тайн, как считала сама младшая Хэггард, больше не осталось, и теперь ее специальное обучение проходило полнее, развернувшись масштабно: техники рукопашного боя и самозащиты, навыки выживания, знакомство с иным миром и его особенностями, холодное оружие, огнестрельное... Джон буквально пичкал ее всем, что только знал сам и мог передать. Джон боялся, но при дочери вида не подавал, и та до последнего не подозревала, будто что-то не так. Как и любой отец, он вновь хотел ее защитить и оградить от всего, но просчитался. В день своего двадцать первого дня рождения Рут надрывно рыдает, баюкая на коленях охладевающее тело. Рут не верит, впивается ногтями в плечи, изо всех сил старается привести его в чувство, но Джон не реагирует. Кто-то оттягивает ее прочь силой, раздаются крики, возня, перестрелка, она упирается, но стиснувшие ее руки оказываются сильнее. Рут живет с мыслью о смерти отца двадцать шесть часов и пятнадцать минут, спустя которые сбегает из убежища просто, чтобы вернуться за телом, но обнаруживает на его месте совсем иного человека, детальный осмотр которого изобличает вмешательство ведьмы, наложившей иллюзию. Так, Рут, наконец, узнает действительно все о тайнах Джона и его проблемах, о том, что все это вполне могло оказаться похищением (за эту мысль хватается, как за спасительную соломинку) и отправляется на поиски едва ли не с рассветом. Но если первые два года, вызвавшиеся на подмогу друзья отца, еще помогают ей, то на третий вера окончательно покидает их. Хэггард остается одна и последняя из зацепок приводит ее в Чарлстон.

Edan Coltrane | Идан Колтрейн | 39 y.o.[looks like: Shane West]
«Ах, ты ж везучий ублюдок» — похлопав по плечу и порывисто обняв, спешит поздравить Шейна его коллега и друг. И поздравлять действительно есть с чем: урвать должность федерального маршала едва ли не тут же! Да, счастливчик. Это прозвище вообще преследует его по жизни, формируясь этаким устойчивым сочетанием «счастливчик Шейн». Будучи гордостью семьи с малых лет (отличная учеба в школе и колледже, наряду с незаурядными спортивными достижениями), Шейн удостаивается впоследствии особого расположения отца за выбранный профессиональный путь аккурат по его стопам. В личной жизни все тоже на удивление гладко (на зависть, как говорится): своей школьной любви, первой и единственной, Шейн делает предложение на последнем курсе колледжа, сразу после выпуска они расписываются, а спустя два с половиной года в их семье становится на одного больше: малышка Линн отныне - главная забота и гордость молодых родителей. Служба не приносит особых хлопот, хотя и отнимает немало времени, но у Шейна точно по семь запасных часов на сутки: иначе как он все успевает? Шейн отправляет дочь в первый класс и получает своеобразное повышение: перевод в группу SOG, специальное подразделение оперативного реагирования. Работы становится больше, сама она - опаснее и напряженнее, но дома по-прежнему штиль и гармония. Первый раз нервы сдают, когда на одном из заданий убивают его напарника и близкого друга (сам Шейн также едва-едва выкарабкивается из передряги). Второй, когда возвращенному ценой жизни преступнику удается сбежать снова, спустя без малого год после заключения: Шейн выбивает себе это дело и пускается по следу, невзирая на уговоры жены и - даже - предостережения отца. Кажется, отговаривают его уже все, а начальство, спустя продолжительное время бесплотных поисков и явную одержимость самого Шейна, отстраняет от этого дела, перераспределяя в другой округ. Шейн обозлен, замыкается в себе и все меньше на себя же походит, продолжает гнаться и не замечает, когда все принимает слишком острый оборот: ублюдок, которого он разыскивает, принимает игру, но диктует в ней свои правила. Реальность угрозы Шейн осознает слишком поздно, рухнув на колени в агонии и без сил, наблюдая за тем как полыхает его дом, пожравший пламенем жену и дочь. Проведенное расследование заключает несчастный случай, обвиняя во всем перемкнувшую проводку: никто не открывает дела и уж тем более не связывает два плюс два. Никто, кроме Шейна, так и не объявившегося на похоронной процессии. Буквально испарившегося из собственной жизни или, вернее, того, что от нее осталось. Шейн не верит никому и уж тем более - не уповает на правосудие. Дело теперь целиком и полностью принимает характер мести, и он следует за зацепками, карабкается по ниточкам, но всегда не успевает: совсем чуть-чуть. Беглец, точно призрак, ускользает из его рук, просачиваясь сквозь пальцы едва сжатого кулака. И вот, удача! Впервые за долгое время Шейн буквально преследует его: бежит за спешно удаляющейся фигурой, кажется, всего лишь в паре метров, еще немного поднажать... Шейн приходит в себя на отшибе цивилизации, местный хранитель правопорядка будит его пинком, спрашивает о чем-то. Но Шейн не в состоянии ответить: ничего не помнит. Личность удается восстановить только в участке, в базе всплывает его имя и занимая прежде должность, а также тот нетривиальный факт, что он считается пропавшим без вести последние несколько лет. Государство помогает с транспортировкой из Невады в родной штат, в кругу родных и близких жизнь постепенно стабилизируется, но память возвращается не сразу, неохотно, хаотично. Но это проблема - меньшая из зол. Шейн не придает значения снам и постоянно фигурирующей в них индеанке, списывая все на последствия событий, выпавших из памяти. Когда же индеанка посещает его в видениях наяву, Шейн задумывается о том, чтобы записаться к психотерапевту, но до этого так и не доходит. Видения обретают смысл, когда следуя одному из них (и не совсем отдавая себе в том отчет) он убивает первое в своей жизни сверхъестественное существо. Вернувшись в Неваду, Шейн с трудом и не сразу, находит ту резервацию, и то племя, что сотворило это с ним. Там же узнает, что он стал первым белым носителем дара Братства Первых Охотников. Первым и единственным на данный момент. Узнает подробности, знакомясь также с Намид, той самой индеанкой из видений. Теперь Шейн - наследник Братства и отказаться от этого дара, который сами навахо считают проклятьем, ему не удастся до самой смерти. Вместе с тем возвращается память и никуда не девшаяся жажда отмщения: Шейна бросает из стороны в сторону, кидает от штата к штату. Новый пункт назначения: Южная Каролина.

Jaelyn Hartley | Джайлин Хартли | 31 y.o.[looks like: Elodie Yung]
Она отпивает немного сухого мартини, губ ложатся точь-в-точь на оставленный прежним глотком отпечаток красной помады, склоняет голову на четко вымеренные десять градусов, улыбается, не размыкая рта. Изящна. Ее глаза заглядывают в душу, считывают ее от и до, даруют взамен, кажется, то самое не достающее, и этим дурят, дурманят, сводят с ума. Элегантна. От макушки до кончиков пальцев на ногах, которые только что перекинула, одну поверх другой. Гипнотизирует, точно змея, очередная жертва слепо и удовлетворенно идет в капкан, едва коснувшись и вовсе - теряет последние остатки самообладания. Рубиновая горечь пропитывает насквозь такие белоснежные простыни очередного люкса: труп найдут на утро, но ее - ни следа. Джайлин - профессиональная, наемная убийца. Джайлин - фантом, официально не существующий в этом мире. Ее ценник возмутительно поднебесен, а работа ни разу прежде не давала осечек. С ней невозможно связаться напрямую, и никто из заказчиков никогда не видел ее лица, не слышал голоса. Лишь доверенные лица, каждый раз новые, никому из которых о ней также толком ничего не известно: наемный труд - самый анонимный в мире, если вам есть, чем за него заплатить. Джайлин - жемчужина Востока, давно им утраченная, его же покинувшая. Существо без прошлого и будущего, всегда только лишь - настоящее. Она не знает своих родителей, и это взаимно. По документам Джайлин и вовсе давно мертва, пав жертвой СВСМ еще в младенчестве, но едва ли кого-то заинтересуют сводки одного из тысяч однотипных детских домов. Джайлин не существует для этого мира, а этот мир не существует для нее. Джайлин всегда остается на периферии, несмотря на то, что едва ли не ежедневно свершает чью-то судьбу за установленный четко ценник: баснословно высокий и всегда такой нелепо-ничтожный, если копнуть глубже и попытаться измерить ценность дыхания жизни. Джайлин не чужда эта философия, но ближе собственное ремесло: потому что кроме него у нее ничего и нет. Джайлин - идеальная убийца. Джайлин и есть смерть. Ее разум и тело были выкованы с этой целью и отнюдь не столь метафорично, как это, вероятно, звучит. Джайлин знает истинную цену жизни и поэтому в праве ее отнимать. Таких, как она - единицы, и, в то же время, их слишком много для этого мира, спутавшегося в дефинициях. Чаще всего таких зовут ассасинами, смешивая с историей исмаилитов и низаритов, и сами они не спешат развеивать спешно растущий ореол мифов, громоздящийся комом от века к веку. Как их не зови, одно неизменно: искусство убивать у них отточено в совершенстве, а тень никогда не предает их, сохраняя «невидимыми» для остального мира. Джайлин не охотница в чистом виде, не убивает из интереса или во славу мира, справедливости, победы человеческой расы. Она вообще ничего не знала о сверхсуществах, пока одно из них не обрело форму очередного заказа, в котором никто не потрудился упомянуть этого ничтожного нюанса, тем самым едва ли не поставив всю тщательно наработанную безупречную репутацию под вопрос. Тогда Джайлин, элементарно, повезло: солнце сыграло на руку ей, погубив, как оказалось, вампира. Но увиденное взбудоражило интерес, впервые за долгое время реально ее зацепив новым уровнем азарта и значительным подъемом сложности задачи. С той поры Джайлин преимущественно специализируется на убийствах сверхсуществ, по-прежнему придерживаясь нейтральной, безразличной стороны. Ее не волнует ни добро, ни зло. Если есть заказ, значит, за ним последует убийство.